О чём молчат памятники?

автор: Тимур Боярский
Saturday, 07 October 2006

В моём родном Симферополе на проспекте Кирова стоит памятник Павлу Ефимовичу Дыбенко. Автономная Республика Крым увековечила его память в связи с тем, что в конце 1918 он был назначен народным комиссаром по военным и морским делам Крымской советской республики. Занимался, разумеется, преимущественно расстрелами. Но всех, кого хотел, расстрелять, не успел из-за кратковременности своего нахождения на ключевом посту. Наличие наркома по военным и морским делам Крыму не помогло, очень скоро в Крыму появился генерал Врангель. После победы над Врангелем Ленин прислал в Крым Бела Куна и Розалию Землячку, которые десятками тысяч начали расстреливать тех, кого не успел расстрелять Павел Дыбенко. Но всесоюзная слава Павла Дыбенко меньше всего связана с его пребыванием в Крыму. Он выскочил на поверхность революции, когда от имени так называемого Центробалта вместе со своим другом и соратником Раскольниковым расстреливал, и топил в проруби адмиралов и морских офицеров. Накануне октябрьского переворота он привёл в Неву 10 кораблей во главе с крейсером «Аврора». За это он стал членом первого ленинского правительства в качестве народного комиссара по морским делам. А дальше наступило 23 февраля 1918 года. Немцы наступали на Петроград. И Дыбенко было поручено возглавить революционных матросов и остановить немецкое наступление на рубеже Пскова и Нарвы. Побед над немцами под Псковом и Нарвой, в честь которых уже скоро 100 лет празднуется день рождения Красной армии, не было. Было нечто совсем противоположное. При виде вооруженных немцев матросы бросили позиции и побежали. Быстрей всех бежал народный комиссар по морским делам Павел Дыбенко.

Во главе с ним матросы успешно добежали до Гатчины (это 120 километров). Не так-то легко по февральской стуже с оружием и вещмешками пробежать такое расстояние, но нет таких препятствий, которых не преодолели бы большевики. В Гатчине, используя силовые приёмы они добыли железнодорожный состав и через несколько дней оказались за Волгой в городе в Самаре, где Дыбенко и был арестован по письменному приказу Бонч-Бруевича, которому, надо полагать, отдал устный приказ Ленин. Он был этапирован в Москву, где его судили, сняли со всех постов и исключили из партии. Почему немцы не захватили Петроград в конце февраля 18 года? Многие историки считают, что у них для этого не было достаточных сил. У меня другое мнение. Никаких сил для этого не требовалось. Царская армия, благодаря ленинскому лозунгу о поражении собственного правительства, разбежалась по домам, новую ещё только предстояло создать, а матросы сбежали. Но немецкие генералы знали, что вот-вот будет подписан Брестский мир, по которому им достанется столько территорий, что, как сказала бы моя шестилетняя внучка, в сумке не поместится.

Новое возвышение Дыбенко произошло при штурме восставшего Кронштадта. Он возглавил полк, собранный из коммунистов-штрафников (воры, алкоголики, трусы, предатели, дезертиры). Им предложили свои прегрешения смыть кровью. Дыбенко там отличился тем, что, что приказал второй наступающей цепи стрелять по первой, чтобы ни у кого не возникло мысли повернуть назад. И первая и вторая цепь свои задачи выполнила . Чуть не забыл рассказать, что, когда в Москве заседало учредительное собрание, он возглавлял его охрану. Это он послал в зал матроса Железнякова, чтобы тот произнёс вошедшие во все учебники истории слова: «Караул устал». Этим самым Дыбенко поставил точку в деле перехода от легитимной власти, к той, которая сама себя избрала и сама себя назначила.

В 1937 году ему всё припомнили, включая пьянство и моральное разложение. Долгое время он был мужем самой (как бы поделикатнее выразиться) легкомысленной женщины России – Александры Михайловны Коллонтай. И оказался очень способным учеником. Но расстреляли его, как водится, за то, что он был американским шпионом, хотя это вероятнее всего не соответствовало действительности. И сейчас не совсем понятно, кому стоит памятник в Симферополе – пламенному защитнику советской власти или злейшему её врагу.

Я бы лично привёз мэру города Симферополя ценный подарок, если бы он этот памятник снёс, а на его месте положил каменную плиту с надписью:

«На этом месте по недоразумению стоял памятник трусу, дезертиру и алкоголику Павлу Ефимовичу Дыбенко.»

Вообще то я хотел повести разговор о памятниках Ленину. Ленин в тысячу раз популярнее Дыбенко, поэтому и памятников ему в тысячу раз больше. В Симферополе их по крайней мере два – я не считаю бюстов, барельефов и памятников из гипса, установленных в закоулках, не доступных прохожим. Уникальность Симферопольского случая заключается в том, что неподалеку от Ленина стоит памятник его идеологическому противнику – генералу Советской армии Павлу Григорьевичу Григоренко, вошедшему в историю Крыма, благодаря своей деятельности, связанной с возвращением в Крым репрессированного сталинским режимом крымско-татарского народа. Генерал был учёным, преподавал в военной академии И в отличие от многих других читал ленинские труды в качестве первоисточников. Тогда всем это рекомендовалось, но никто этого не делал, иначе советская власть рухнула бы значительно раньше. О разногласиях генерала с Лениным можно прочесть в его книге «В подполье можно встретить только крыс». Читая ленинские труды, он пришёл к выводу, что принципиальный и бескомпромиссный вождь менял свои принципы чаще, чем женщины меняют причёски. Пока Ленин был во главе мало кому известной партии, он накануне выборов в учредительное собрание писал, например следующее: «Свобода печати – это не только отмена цензуры, но и справедливое распределение бумаги и типографий…». Но когда его партия стала правящей, он не только подписал постановление Совнаркома об отмене свободы печати, но и написал статью, которая называлась «Об обмане народа лозунгами «Свобода печати».

В книге «Шаг вперёд, два шага назад» по другому поводу он писал: «Защищать права большинства не надо. Большинство и само защитится, поскольку оно большинство. В Уставе надо иметь гарантию прав меньшинства, обеспечить его от произвола большинства.» Но это написано до октябрской революции.

А после неё написано вот что: "Мы большинство завоюем на свою сторону, а меньшинство заставим, принудим подчиниться."

А окончательно пришёл в состояние невесомости генерал Григоренко, когда прочёл в работе Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский» слова, которые на много лет вперёд определили печальную участь России: «Диктатура пролетариата – это власть, опирающаяся не на закон, а на насилие».

Находиться в одном городе и даже на одной улице памятникам Ленину и генералу Григоренко никак невозможно. Но и того и другого власть Республики Крым оставляют на своих местах видимо на всякий случай. Хорошо, что памятники молчат.