Тюрьма

*

Еще один тюркизм в русском - тюрьма.

В принципе, существуют две этимологии этого слова. Одна, предложенная в девятнадцатом веке (Брюкнер, KZ 45, 39; FW 148; IF 23, 215; ЕW 585; Христиани 50; Унбегаун 260; Мi. ЕW 359; Преобр., Труды I, 30), возводит русск. тюрьма́, укр., блр. тюрма́, турма́, др.-русск. тюрма (Псковск. I летоп.; см. Срезн. III, 1096; также I Соф. летоп. под 1486 г., 2 Соф. летоп. под. 1484 г., моск. грам. 1588 г.; см. Напьерский 399; часто у Котошихина, Пересветова, Аввакума) к польск. turmа (XVI--XVII вв.) из ср.-в.-н. turm от ст.-франц. *torn, лат. turrim.

В этой этимологии есть несколько уязвимых мест. Во-первых, в русском обычно -у- не переходит в -ю- "просто так". Нужны причины. Объяснение, что слово тюрьма относится к специфической экспрессивной лексике и именно поэтому произносилось с намеренным искажением, спотыкается об очень простой вопрос: а другие слова русского языка, относящиеся к той же специфической лексике, несут на себе следы такого искажения? Оказывается, нет.

Второй, не менее серьезный вопрос - это ударение на последнем слоге. Для слова, которое пришло из немецкого, в котором ударение было, естественно, на корне, через польский (имеющий фиксированное ударение на предпоследнем слоге, причем фиксация ударения произошла не позднее XV-XVI веков, а, скорее, раньше) ударение на последнем слоге выглядит, как минимум, необычно.

Альтернативная этимология была предложена Рясяненом ("Neuphilol. Мitt.", 1946, стр. 114; ZfslPh 20, 447). Он считает исходным др.-тюрк. *türmä "темница" (Махмуд аль-Кашгари, ХI в.) -- отглагольное имя на -mä -- от tür- "класть" -- и сравнивает с тат. törmä, алт., кирг. türmö "тюрьма". Эта этимология идеально вписывается в русское слово, но сталкивается с проблемами с белорусской и польской формами с твердым t-.

На мой взгляд, эта проблема решается, если вспомнить, что степень палатизации (смягчения) t- в белорусском и польском намного сильнее, чем в русском, а в русском, в свою очередь, сильнее, чем в большинстве тюркских языков. Фактически, тюркское t-/d- перед мягким гласным фонетически намного ближе к блр. т-, польск. t-, чем к блр. ць-, польск. ć.
Если слово тюрьма пришло в мир северозападных славян не из русского, а непосредственно из тюркского (очевидно, крымскотатарского или чагатайского) языка, то törmä / dörmä фонетически воспринималось не как блр. *цюрма, польск. *ciurma, а именно как блр. турма, польск. turma.

Мне известно только одно белорусское слово достоверно тюркского происхождения, в котором tü- дало блр. цю-: цюцюн (из кыпч. tütün) табак. Однако в этом случае заимствование можно объяснить украинским посредством, в котором тютюн фонетически лежит точно между турецкой и белорусской формами.

Новые комментарии