Семитские языки

Респект lamerkhav за идею поста.

Странно, но в индоевропейских языках, похоже, не существует термина, обозначающего человека, потерявшего детей. Например, в русском потерявший родителей называется сирота, потерявший супруга (супругу) - вдова (вдовец), но для потерявшего детей слова нет. Если бы не было и явления, это было бы понятно. Увы, это случается.

В арабском языке есть один интересный нюанс по сравнению с ивритом или арамейским. В тех словах, в которых иврит и арамейский согласно указывают на звук "ш" (шин), мы встречаем в арабском "с" (син"). Оговорю сразу, все сказанное далее не относится к словам, в которых в иврите "ш", а в арамейском - "т" (например, иврит שלוש šālōš "три" при арамейском תלת t^elat). Те слова представляют совершенно иной случай, а здесь нас будут интересовать именно слова, имеющие соответствие иврит "ш", арамейский "ш" - арабский "с", например:

иврит משכן miškān "жилище, обиталище", арамейский משכנא mašk^enā "жилище, палатка" - арабский مسكن maskan "жилище".

Я только времени ждал, пока неспешная почта доставит из Кембриджа книжку Roger D. Woodard, The Ancient Languages of Mesopotamia, Egypt and Aksum, Cambridge University Press (May 12, 2008), в которой анонсировался первый в истории системный обзор эблаитского.

Вычитал у Дьяконова (“Языки древней Передней Язии” с. 359):

Модель профессии, рода занятий qaṭṭal отражается в иврите двояко: чаще без "ханаанского сдвига" ā>ō, но иногда с "ханаанским сдвигом". Например, gannāb "вор" (без сдвига), но gibbōr "муж, герой" (со сдвигом). Дьяконов использует это как иллюстрацию к гибридному происхождению иврита: формы без сдвига он считает аморейскими, а формы со сдвигом - ханаанскими.

Честное предупреждение: многабукаф на темы семитского языкознания.

После публикации поста про этимологию современного ивритского названия "деда, дедушки" (соответственно, סב сав и סבא саба) у меня возник длительный (и на момент написания этих строк незавершенный) спор с Владимиром Коэн-Цедеком (если кто-то уж совсем не в теме, не слушает радио, не смотрит ТВ, не читает газет, не живет в Израиле и до сих пор не знает, кто такой Владимир Коэн-Цедек, то пусть заглянет хотя бы ВОТ СЮДА). Предметом спора был, естественно, поиск истины. Поскольку оба участника мнят себя культурными, образованными и интеллигентными людьми, то истина искалась не абсолютная, а относительная, местная, локальная и совершенно неглобальная. И сводилась она к следующей дилемме: